Второй (Яблочный) Спас

Праздник Преображения Господня, празднуемый 19 августа (6 августа по ст. ст.), именовался на Руси Вторым Спасом и повсюду считался праздником урожая и плодов земных. Народ называл этот праздник также Спас-Преображением, добавляя к нему еще прозвище Спаса Яблочного, потому что к этому времени поспевали сладкие румяные садовые яблоки. С этого времени разрешалось есть садовые плоды и огородные овощи. Вторая половина присловья «Петровка – голодовка, Спасовка – лакомка» относится и к этому Спасу в той же мере, что и к Первому – Медовому. День этот крестьяне чтили как очень большой праздник, но редко отдавали себе отчет в истинном значении того события, которое вспоминает церковь 19 августа. Только кое-где Второй Спас называли Спасом на горе (название, позволяющее заключить о знакомстве со Священным Писанием), в большинстве же случаев крестьяне не знали, что такое Преображение Господне, и считали Второй Спас просто праздником земных плодов. Сообразно с этим, в приходских церквях в этот день выставлялись столы, на которых были навалены горы гороха, картофеля, огурцов, репы, брюквы, ржи, ячменя, яблок и прочего. Все эти плоды урожая священник после обедни благословлял и читал над ними молитву, за что благодарные прихожане ссыпали ему в особые корзины так называемые «начатки», то есть понемногу от каждого сорта принесенных плодов. После этого крестьяне разговлялись яблоками. Деревенская Русь считала грехом есть до второго Спаса какие-нибудь плоды, и если кому-нибудь случалось, по забывчивости или от невоздержания, попробовать яблоко раньше срока, тот человек не должен был их есть в течение сорока дней после Спаса, чтобы тем самым искупить свою вину. Особенно должны были воздерживаться от преждевременного вкушения плодов те из крестьян, у которых в младенческом возрасте умерли дети, так как верили – на том свете на серебряных деревьях растут золотые яблочки и эти яблочки раздаются только тем умершим детям, родители которых твердо помнят закон и строго воздерживаются от употребления плодов до Второго Спаса. В старые годы в некоторых деревенских уголках сохранялся добрый обычай, выраженный в пословице: «На Второй Спас и нищий яблочком разговеется!» Все бедняки наделялись в этот день яблоками от щедрот имеющих собственные сады. Больные получали разговенье у себя на дому. Кто не исполнял этого установленного обычая, того считали за человека, недостойного общения. Старые люди говаривали о таких не сердобольных хозяевах-садоводах: «А не дай Бог с ними дела иметь! Забыли они старого и сирого, не уделили им от своего богатства малого добра, не призрели своим добром хворого и бедного!» Молодежь при яблочном разговенье придерживалась обычая загадывать о своей судьбе. Желание, задуманное в ту минуту, когда проглатывается первый кусочек Спасова яблочка, должно было, по старинному поверью, непременно исполниться. В деревнях красные девицы, разговляясь на Второй Спас яблоками, приговаривали: «Что загадано – то надумано! Что надумано – то сбудется! Что сбудется – не минуется!» В некоторых областях с днем Преображения Господня связывался особый обычай, известный в народе под названием «столованья». На площади перед церковью ставили длинный ряд столов, покрывали их чистыми скатертями, и все деревенские хозяйки брали на себя обязанность наполнить эти столы всевозможной снедью, которая съедалась прихожанами после обедни. В других местах сохранялся обычай всеобщего разговения горохом. Отслужив в поле молебен, крестьяне всем селом устремлялись на гороховое поле и до самого вечера лакомились зелеными стручками, не различая своей полосы и чужой. Это гороховое разговенье было истинным праздником и величайшим наслаждением для деревенской детворы, которая целый день ныряла в зеленых кустах и наедалась до того, что под конец уже на животе переползала с полосы на полосу. Со Второго Спаса начинали по садам снимать яблоки. Еще за несколько дней до Спаса зорким хозяйским глазом осматривали весь яблочный урожай. Затем приступали к спешной работе, несмотря на то, что день праздничный. «Время не ждет, – говорили хозяева, – всему свой час!» И впрямь опасно было сидеть сложа руки на Спас-Преображение – к этому празднику не только яблоки, но и яровые хлеба доспевают. Не за горами и ненастные осенние дни. «После Второго Спаса дождь – хлебогной!» – как же было не спешить с уборкой хлебов крестьянину? А со съемкой яблок торопились еще и потому, что «вовремя убрать – вовремя продать». Накануне Спас-Преображения в некоторых местностях происходило в деревнях заклинание сжатых полей, или «заклинание жнивы». Делалось это для того, чтобы нечистая сила не поселилась на сжатом поле и не выжила с него скот, для которого оно будет осенним пастбищем. Рано утром выходили на поля «знающие слово» старые люди и приговаривали, обращаясь лицом на восток: «Мать сыра земля, уйми ты всякую гадину нечистую от приворота, оборота и лихого дела!» После произнесения этих слов, оберегающих, по мнению знахарей, поля от козней темной силы, заклинатели поливали землю конопляным маслом из принесенной стеклянной посудины. Затем поворачивались к западу и произносили: «Мать сыра земля, поглоти ты нечистую силу в бездны кипучие, в смолу горючую!» Снова проливали масло на землю, и снова читали слова заклинания, обращенные на этот раз к югу: «Мать сыра земля, утоли ты все ветры полуденные с ненастьем, уйми пески сыпучие с метелью!» Эти слова сопровождались новым возлиянием, после чего, обратившись к северу, говорили заключительные слова своеобразной языческой молитвы: «Мать сыра земля, уйми ты ветры полуночные с тучами, сдержи морозы с метелями!» Склянка с маслом после этих слов бросалась со всего маху наземь и разбивалась. Существовало поверье, что сила этого заклинания, произносимого (не в полном виде) и при первом выгоне скота на весенний подножный корм, действительна всего только год, и необходимо повторять его каждое лето накануне Второго Спаса. Все дни начиная с Первого Спаса и до Спас-Преображения сопровождались в народном представлении особыми приметами. Существовал, например, обычай 15 августа (2 августа по ст. ст.) поить лошадей «через серебро». Лошадей, в последний раз выкупанных на Первый Спас, приводили на следующее утро к колодцу, бросали в него серебряный пятачок, зачерпывали воды, опускали в бадью другой «заветный» пятачок и поили коня. Соблюдением этого обычая думали умилостивить домового, продолжающего после этого по-хорошему, по-доброму хозяйничать в доме. Напоенные в этот день «через серебро» лошади «добреют и не боятся лихого глаза». Монета, опускаемая в бадью, должна была скрытно от всех домашних и тем более от посторонних храниться в конюшне под теми яслями, из которых ела сено напоенная по описанному обряду лошадь. При соблюдении этого условия двор, по народному поверью, ограждался от конского падежа. Если 16 августа (3 августа по ст. ст.) ветер дул с южной стороны и кружили по дороге пыльные вихри, то опытные крестьяне ожидали в шедшую за наступающей осенью зиму больших снегов. В этот день выходили на перекрестки «допрашивать вихрь о зиме». Допрашивавший должен был захватить с собой нож и петуха. Как только начинала виться на перекрестке пыльная воронка, гадатель вонзал нож в ее середину, держа в это время кричавшего петуха за голову. Затем производился сам «допрос» «летучего полуденного духа». По преданию, вихрь отвечал на задаваемые вопросы, и все предсказанное им сбывалось с замечательной точностью. «Со Спас-Преображения погода преображается!», «Пришел Второй Спас – бери рукавицы про запас!» – говорили в деревне. Если все еще дышали летом августовские дни, ночи после 19 августа веяли осенним холодком – «Дело-то идет к Покрову, а не к Петрову (дню)». Вечером на Спас-Преображение в Новгородской и соседних областях в старые годы собирался хоровод молодежи, отправлявшейся за околицу, в поле. Здесь на пригорке, с которого было видно всю местность на далекое расстояние, молодежь делала остановку и принималась следить за близким к закату солнцем, коротая время за веселым, шумным разговором. Как только солнце красное начинало опускаться за горизонт, собравшиеся прекращали разговоры и смех, и хоровод степенно запевал: Солнышко, солнышко, подожди!
Приехали господа-бояре
Из Велика-де Новагорода
На Спасов день пировать.
Уж вы ли, господа-бояре,
Вы, бояре старые, новгородские!
Стройте пир большой
Для всего мира крещеного,
Для всей братии названной! Строили господа-бояре пир,
Строили бояре новгородские
Про весь крещеный мир.
Вы сходитеся, люди добрые,
На велик-званый пир;
Есть про вас мед, вино,
Есть про вас яства сахарные.
А вам, крещеный мир,
Бьем челом и кланяемся! Эта «провожавшая солнце» песня, хотя и повествовала о «большом пире», сама звучала не особенно весело. Настроение народа на Спас-Преображение словно провожало красное солнышко не только на закат, но и на зимний покой. До спожинок еще более недели, потому-то и обращался народ в своей песне к согревающему землю, щедрому на дары прекрасному светилу с мольбой: «Солнышко, солнышко, подожди!»