Покров-зазимье - традиции, приметы и обряды

14 октября (1 октября по ст. ст.) – день Покрова Пресвятой Богородицы. Праздник этот, установленный во времена царствования византийского императора Льва (717–741 гг.) в память чудесного явления Богоматери, распростершей над Царьградом Свой покров, как небесную защиту города от осадивших его сарацин, принял у новообращенных в христианство славян своеобразную окраску. Из целого ряда вызванных этим праздником в представлении славянина преданий особенно знаменательно в своей наивной простоте следующее. 

В стародавние годы, согласно этому преданию, Богородица странствовала по земле. Случилось Ей зайти в одну деревню, где жили забывшие о Боге и обо всяком милосердии люди. Стала проситься Матерь Божья на ночлег – нигде Ее не пустили, везде услыхала она один ответ: «Мы не пускаем странников!» Услышал жестокосердные слова проезжавший в это время по небесной стезе над деревней Илья-пророк и не смог снести обиды, причиненной Деве Марии, и на отказавших Божественной Страннице в ночлеге низринулись с неба громы-молнии, полетели огненные и каменные стрелы, посыпался град величиной с человеческую голову, полил ливень-дождь, грозивший затопить всю деревню. Взмолились испуганные нечестивые люди, и пожалела их Богородица. Развернула Она покров и накрыла им деревню, чем и спасла Своих обидчиков от поголовного истребления. Дошла благость неизреченная до сердец грешников, и растопился давно не таявший лед их жестокости: сделались все они с той поры добрыми и гостеприимными. В народном представлении день Покрова являлся межевым столбом между осенью и зимой. «До Покрова – осень, за Покровом зима идет!», «Покров – первое зазимье; Покров землю покроет – где листом, а где и снежком», – говорили на Руси. Ставя грань между ненастным и студеным временами года, первый «назимний» праздник знаменовал собой в глазах хозяйственной деревни срок работ и наймов. С незапамятных пор вошло в обычай договариваться «от Покрова» и до «Покрова». Это имело свои твердые основания, коренившиеся в самом быту народа-пахаря. К этому времени заканчивались все работы в поле и на гумне, все заботы о хлебе – выяснялись все обстоятельства на предстоящую долгую зиму, хотя народ и оговаривался: «В октябре и мужик с лаптями, и изба с дровами, а все спорины мало!» С Покрова начинали по деревням играть свадьбы. Так как свадьба в крестьянском быту требовала значительных расходов, то в деревнях девушек выдавали замуж обыкновенно тогда, когда заканчивались полевые работы и вполне определялся итог урожая. Таким временем повсюду считался день Покрова Пресвятой Богородицы. Поэтому и праздник Покрова считался покровителем свадеб. Существовала даже примета, что если в день Покрова будет очень ветрено, то это предвещает большой спрос на невест. А так как о свадьбах и женихах больше всех толкуют девушки, то и сам праздник Покрова приобретал до некоторой степени значение девичьего праздника. Для них 14 октября – заветный день, которого они ждут не дождутся в течение целого года. «Батюшка-Покров, покрой ты мать сыру землю и меня, молоду! – причитали они, выходя поутру на крыльцо. – Бел снег землю покрывает: не меня ль, молоду, замуж снаряжает? Батюшка-Покров, покрой землю снежком, а меня женишком!» Так же причитали они и отходя ко сну: «Покров-праздничек, покрой землю снежком, а мою голову венцом!» В этот день любая девушка-невеста считала своим долгом побывать в церкви и поставить свечку перед образом Покрова Богородицы. При этом верили, что девушка, первая поставившая свечу, раньше всех выйдет замуж. На Покров ходили сваты. По примете, та девушка, которая отказала сватам в этот день, еще года три не будет никем просватана. Нередко под Покров гадали. Гадающая девушка должна была накануне праздника испечь небольшой ржаной хлеб и «обделить» (то есть измять и отрепать) пучок льна. Вечером хлеб и лен относился гадающей в овин и ставился на колосники (положенные горизонтально жерди, на которые ставили для просушки снопы хлеба) со словами: «Мой суженый, мой милый, приходи сегодня в ригу на работу, насмотрися, из окошка покажися!» Потом девушка должна дождаться появления суженого, стоя посредине гумна. Он должен показаться в окне, в которое бросали снопы в овин; говорить с ним было нельзя. Когда ударят к утрене, то хлеб и лен нужно было взять обратно домой и хранить. Обычно гадающие девушки трусили оставаться ночью в пустом овине и, положив хлеб и лен на колосники, уходили домой спать; когда же раздастся благовест к утрене, приходили и уносили хлеб и лен. Такие хлеб и лен имели чудодейственную силу привораживать сердца. Если девушка хотела приворожить парня, она должна была дать ему съесть кусочек хлеба и положить в карман нитку от вороженного льна, но так, чтобы парень ни о чем не подозревал, иначе ворожба не действовала. В праздник Покрова девушки не работали, а, собравшись в одном доме, танцевали и пели песни: Покров-праздничек приходит,
Что-то он нам приготовит?
С другом милым ли венчанье,
С нелюбимым ли страданье?
Иль велит в девках остаться,
Замуж больше не сбираться… На беседе, бывающей в этот день, замечали, кто за кем ухаживает. Считалось счастливым знаком получить девушке от парня в этот день какой-нибудь подарок, кроме ножниц и иголки: Если миленький колечко
Подарит в Покров, любя,
Должно знать мое сердечко,
Полюбилась ему я, — так поется в одной народной песне. Снег, запорошивший землю в этот праздник, предвещал, по народной примете, много свадеб и в то же время дружную зиму. Верили, что если во время покрывающей землю снегом пороши происходит на Покров венчание, то молодоженов ожидает счастье. «Не покрыл девке голову Покров, – говорили в народе, – не покроет и Рождество!» «Ты, Покров-Богородица, покрой меня, девушку, пеленой своей – идти на чужую сторону! – причитала заскучавшая в девичестве красавица и продолжала: „Введенье-Мать-Богородица, введи меня на чужую сторонушку! Сретенье-Мать-Богородица, встреть меня на чужой сторонушке!"» В некоторых местах, например, в Вологодской губернии, к Покрову дню крестьянские девушки, задумывающиеся о женихах, ткали так называемую «обыденную пелену». Собравшись вместе, они с особыми, подходящими к случаю песнями, теребили, пряли и ткали лен, стараясь непременно окончить всю работу в один день, «обыденкой». Приготовленную таким образом пелену (холстину) перед обедней на Покров несли в церковь к иконе Покрова Пресвятой Богородицы. Шепотом причитали они при этом: «Матушка Богородица! Покрой меня поскорее, пошли женишка поумнее! Покрой ты, батюшка-Покров, мою победную голову жемчужным кокошником, золотым назатыльником!» Таким образом, в понятии деревенской молодежи, все впечатления этого праздника объединялись с представлением о свадьбе. Деревенские свадьбы являлись живым олицетворением народной мечты. На этом празднике трудовой жизни пахаря раздолье не только пиву хмельному с вином зеленым, но еще более того – песням, разливавшимся из конца в конец деревни свободными широкими волнами. В этих песнях – вся жизнь русской женщины-работницы, «отдаваемой на чужую сторонушку дальнюю, за чужого доброго молодца», в них все ее недолгие радости. Вся деревня провожала, «про-певала и пропивала» свою девушку, которой посчастливится «на Покров покрыть победную голову». Но как ни гадала, как ни думала красна девица о замужестве, как ни вымаливала себе жениха-суженого, а все-таки страшно было ей покидать родительский дом. Потому-то и просила она со слезами в поющейся на свадебном веселом сговоре песне: Ты, родимый мой батюшка,
Ты пой, напой гостей допьяна,
Чтобы гости-то позапили,
Меня, младу-младешеньку, позабыли!
Ты, родимый, милый брат,
Поди-ка на широкий двор,
Оседлай коня ворона,
Поезжай в темный лес,
Сруби белую березоньку,
Завали путь-дороженьку,
Чтоб нельзя было проехати!
Ты, родная моя матушка,
Ты дари, моя матушка,
Ты дари гостей по ряду!
Не дари только двух гостей,
Что первого гостя не дари
Друженьку-разлученьку,
А другого гостя не дари,
По правую который сидит по рученьку!
Подарен добрый молодец
Моей буйной головушкой! Но чем ближе время подходило к свадьбе, тем все более свыкалась сговоренная девушка со своим замужеством, собиралась вслед за последними перелетными пташками из родного дома. Собирались с Покрова на отлет не только девушки красные, на Покров улетают, по старой примете, и последние журавли. Если улетят раньше – быть холодной зиме. Что касается прочего населения, день Покрова считался «первым зазимьем» (началом зимы). В этот день начинали топить в жилых горницах печи, причем хозяйки приговаривали: «Батюшка-Покров, натопи нашу хату без дров!» С Покрова же крестьяне начинали конопатить свои избы (опять-таки с приговором: «Батюшка-Покров, покрой избу тесом, а хозяев добром»), приваливали заваленки и «закармливали» на зиму скот. Последний обычай обставлялся довольно торжественно, так как скотине скармливали особый сноп овса – «пожинальник», последний сноп с последней полосы, вязавшийся из тех колосьев, которые оставлялись «Илье на бороду». (Делалось это с целью умилостивить грозного Илью-пророка: «Вот тебе, Илья, борода, а нам хлеба вороха».) Эту «бороду Ильи» дожинали непременно всей семьей, храня во время работы гробовое молчание. Из «бороды» вязали отдельный сноп, который ставился на лавку в переднем углу, где и стоял до Покрова. На Покров же его торжественно выносили на двор и скармливали скотине, с целью предохранить ее от всех бед и напастей, связанных с самым суровым и тяжелым временем года – зимой. С покровских вечеров крестьяне начинали загадывать о зимних работах: «Зазимье за собой засидки ведет, засидки – заработки. Зимой не поработаешь – весна тебе, лежебоке, брюхо с голоду подведет!» Накануне Покрова молодые деревенские женщины сжигали в овине свои старые соломенные постели. Этим, по примете, они предохранялись от «недоброго глаза». Старухи сжигали в это же самое время свои старые изношенные лапти, думая исполнением этого обряда «прибавить себе ходу на зиму». Ребятишек обливали перед Покровом водой сквозь решето, на пороге дома. Это делалось, по старинной примете, для предохранения от зимней простуды. В народе говорили, что с Покрова перестают бродить и колобродить по лесам лесные хозяева – лешие. Расставаясь со своей полной волей, они ломают деревья, вырывают с корнями кусты, разгоняют зверье по норам, а затем сами проваливаются сквозь землю до самой весны. В канун Покрова целый день они воют, стараясь перекричать ветер, и ни мужик, ни баба, ни ребята малые не подойдут в этот день к лесу – из боязни, чтобы лесной хозяин не натешился над ними напоследок. «Леший – не свой брат, переломает косточки не хуже медведя!» – говорили в деревнях.